Меня поразили огромные поля ледников Эльбруса. Восточный склон Восточной вершины мы траверсировали три дня. Правда, во-первых, нам некуда было спешить, во-вторых, мы проходили значительно выше, чем обычно ходят туристы, в-третьих, мы набрели на сказочную область образований называемых в Гималаях «кающиеся льды». Это ледово-снежные башни, каким-то образом, растущие на леднике. На Эльбрусе они были высотой метров пять. Причём, росли хаотическими группами, включая в себя замкнутые «полянки» и хребты в миниатюре. На одной из таких полянок, мы поставили палатку, и я целый день лазил по склонам, тренируя свою ледовую технику хождения на передних зубьях кошек. Этот внеземной пейзаж так нас очаровал, что мы почти целую ночь не спали, а сидели снаружи палатки, любуясь звёздным небосклоном. Небо беспрерывно сыпалось метеоритами и, когда желаний у нас уже не осталось, мы легли спать. На следующий день мы подошли к северному склону восточной вершины и сразу, нацелившись на седловину, начали набирать высоту. Акклиматизация дала себя знать. Идти было легко, и мы быстро поднимались вверх. Уже под самой седловиной погода резко поменялась. Через седловину перекатились свинцовые тучи, накрыли склон. Пошёл мелкий снежок. Ветер усилился. Снежок превратился в сечку и начался кошмар. Сильный ветер с вершины нёс сечку вдоль склона и больно хлестал открытые части тела. Всё, мы в ловушке. Двигаться куда-либо не имело смысла. Торчать на склоне – тоже. Я достал из рюкзака титановую пластину, Борис крышку от кастрюли и мы начали вкапываться в склон. Через некоторое время снежная пещера была вырыта. Много времени на это не потребовалось. После каждой прослойки жёсткого наста шёл слой рыхлого снега, который надо было только выгребать. Мы залезли внутрь пещеры, расширили её для удобства, разложили спальники и зажгли свечки. Наверху всё выло и стонало, а в пещере было тепло и уютно. Что ж, здесь нам пережидать непогоду. Через некоторое время свечки потухли. Попытки их зажечь не имели успеха. Недостаток кислорода. Пришлось ещё поработать, чтобы правильно сделать лаз. Лишь выполнив это, мы немного поболтали и заснули.
Который сейчас час и время суток? В пещеру пробивалось сверху желтоватое освещение. Заворочался Борис и сказал сонным голосом: «Володя, вылезь, посмотри, что наверху творится». Лаз засыпало свежим снегом, пришлось пробиваться через пробку. Наверху всё также жуть. Выжидали, выжидали…да и выжидать устали. Стало ясно, что непогода надолго. Собрали рюкзаки и вылезли наружу. Я забыл надеть рукавицы, взялся за ледоруб, и руки обожгло болью. Открыл рюкзак, и ветер сразу вытянул мой кариматовый коврик. Только его и видели. Я с сожалением посмотрел вслед. Связываться не стали. Бежали вниз сломя голову. И вот мы на туристской тропе. Внизу тихо, осадков нет. Тропа набита. В душе «кошки» – прощай Западная вершина, ты была рядом. Борис успокоил: «Ничего, куда она от тебя денется? В следующем году взойдём». Да, я Вам не рассказал об одиночном восхождении Бориса? Так вот…
Взойдя на Восточную вершину и сняв себя на фоне тура, он спустился на седловину, нашёл хижину забитую снегом, очистил её и заночевал, закутавшись в полиэтиленовую плёнку (вот для чего он берёт всегда с собой плёнку!). Кроме всего прочего, он практикует зимнее закаливание, ложась спать на балконе. А, ночи в Ленинграде холоднее Мариупольских. Утром он уже спускался с Западной вершины Эльбруса и встретил поднимавшихся на неё альпинистов, хмыкнув: « Привет альпинёрам!». Те, посмотрели на него, как на снежного человека.- Что ты тут делаешь? Борис пожал плечами: «Прогуливаюсь…» и пошёл вниз мимо поражённых альпинистов. В Терсколе купил сигарет, сел на автобус, доехал до посёлка Эльбрус и повторил наш путь до перевала Ирик-чат. И, на всё на это, ему потребовалось три дня! Три дня, чтобы через две вершины Эльбруса, спустится в Терскол, купить сигарет и вернуться на плато Джикаугенкез!!! Я такого, за своё почти сорокалетнее бродяжничество в горах, не слышал. Остальное Вы знаете.
Мариуполь,27.06.2009 23:49
Свежие комментарии