«Я работал в пирамиде Голода»

Это было первое настоящее место работы в моей жизни. Аурокамера — это несколько приборов, соединенных в цепь. Самое главное в цепи — ауросенсор — такая штука, которая помогает с помощью датчиков снять электрические сигналы с разных точек ладони. Еще в сети была веб-камера, которая снимает лицо человека, при помощи специального программного обеспечения на фото переносится визуальный образ ауры. Вроде как прибор создали американцы, которые эту ауру видели, и пытались точно передать, как она выглядит.

Я проработал там с мая по ноябрь, за это время через меня прошло очень большое количество людей разных профессий и мировоззрений. Кого я там только не видел! Из известных людей к нам обращались герои из «Шоу экстрасенсов», был некий Ури Геллер, который гнул железные ложки силой воли и вещал про это по телевизору на всю страну. Фигурист Плющенко вроде был, еще какие-то звезды, всех я не вспомню.

В зависимости от комплекса услуг за анализ ауры посетители платили по 500–900 рублей, насколько я знаю, это все работало до последнего момента, но цены, конечно, выросли. У нас были учителя из тех, кто давно вращался в этой сфере, и методичка, в которой было подробно написано, как это работает и что надо говорить людям, которые проходят через процедуру. На деле я рассматривал ауру, наложенную на фотографию, выдавал что-то из методички и добавлял собственную импровизацию на тему личности посетителя.

Вообще, было так: люди приезжали на пирамиду, сканировали ауру до и после. И видели, как пирамида повлияла на них. У многих людей рождались собственные интерпретации, и им даже ничего не надо было говорить — они все сами понимали. Кто-то хотел больше внимания и чтобы сказали, как и что ему делать со своей жизнью. С одним человеком можно было разговаривать от пяти минут до одного часа. Часто люди были мне благодарны, они уходили, что-то переосмыслив. На тот момент у меня не было никаких сомнений по поводу того, чем я занимаюсь. Вроде получалось неплохо.

Там были и целые залы людей, слушающих, как какой-то иностранец, продававший перед этим аналоги различных веществ в фойе, пел со сцены голосом кита, погружая всех в транс. Я в этот момент мерил ауру человеку — она реально менялась на картинке.

Я был совсем молодой, у меня было много доверия ко всему происходящему и много жизненной энергии. И поэтому много работал. Был там во время солнечного затмения, когда буддисты пели внутри свои мантры. Был во время осенних дождей, когда ко мне никто не зашел: я сидел в поле в полном одиночестве, если не считать мышей, которые там завелись. И были такие выходные, когда работа шла абсолютно без перерывов. К концу дня я был охрипший и очень уставал.

У меня случались и выездные сессии. Например, в клубе «Крыша мира» во время лунного затмения, попивая безалкогольный мохито, мы с напарником сканировали людей всю ночь напролет. Были те, кто сами видят ауру и могли проверить наш прибор. И редко кто уходил недовольным. Это был некий эксперимент — и люди это понимали.

Добирался до пирамиды каждый день с двумя пересадками. Вставал в семь утра, ехал до станции метро «Текстильщики». Потом электричка. Потом автобус. Потом пешком. В пути часа два-три, наверное. Поначалу это не сильно обламывало. Обратно освоил автостоп: либо подвозили клиенты в конце рабочего дня, либо я выходил в лучах закатного солнца на трассу и ловил там попутку. В результате таких вот автостопов стал обрастать даже друзьями и знакомыми. Там тоже попадались интересные персонажи в качестве попутчиков. С этого времени мне вообще ничего в людях странным не кажется. Например, несколько месяцев недалеко от пирамиды, в палатке, жил какой-то человек. Я с ним так и не познакомился. Но он там жил и, видимо, что-то хотел получить от такого вот соседства.

Внутри пирамиды было три гигантских глобуса. Был подвальчик, где «заряжались» различные предметы — маленькие копии пирамиды, различные минералы, вода. Много воды. Ее там продавали в пятилитровых бутылках. Цена была не очень высокой — рублей 100, наверное. Я ее тоже покупал иногда, чтобы никуда не ходить. Ничего особенного со мной не произошло, но многие верили, что она как-то благотворно влияет на организм. Еще я купил несколько маленьких пирамидок — просто на память.

Сначала я был рад, что попал на эту работу. Это было очень необычно, но со временем почувствовал опустошенность. Сама форма пирамиды не вызывала у меня доверия. Она начала казаться мне слишком острой, хотелось видеть пирамиду пониже и пошире. Помню, пошел слух, что в каких-то домах на краю этого поля стала протекать крыша из-за пирамиды. Многие утверждали, что что-то чувствовали в пирамиде. Я так ничего и не почувствовал, но стал пирамиду недолюбливать. Просто устал туда ездить и разговаривать с людьми про их ауры. В конце концов пришел к выводу, что вообще перестал понимать, чем я там занимался, и уволился.

С эзотериками всех мастей я наобщался вдоволь и во всем этом разочаровался на всю жизнь. Узнав, что пирамида рухнула, никакого сожаления не ощутил. Но вообще идея строить странные огромные штуки вокруг городов мне нравится. Пусть это будет что угодно, лишь бы что-то новое. Я за разнообразие, если оно не вредит другим. Пусть все будут свободны и открыты новому — по возможности.

Источник